Крылья [исправлены ошибки] - Даниэла Стил

Ник против воли рассмеялся, а Пэт проглотил большой глоток виски. Сегодня он уже никуда не полетит, а потерю дочери пережить нелегко. И он еще должен посвятить во все жену.

Уна пришла в ужас, когда поздно вечером он все рассказал ей. Ее воображению сразу представились самые страшные вещи. Она и представить не могла, что Кэсси будет жить где–то вдали от дома, одна, без семьи. И подумать только, девочка собирается работать испытателем и вдобавок представителем по связям с общественностью. Работать на самого Десмонда Уильямса…

— Разве порядочные девушки занимаются такими вещами? Позировать для фотографов и все такое… Она хоть будет сниматься в одежде?

— Ну конечно, Уна. Это не зал для стриптиза. Там делают самолеты.

— Тогда зачем им понадобилась наша девочка?

— Твоя девочка, может быть, самый лучший пилот, какого я когда–либо видел в жизни, включая Ника Гэлвина и даже Рикенбекера. Она лучший пилот в стране. И Десмонд Уильямс не дурак. Он все видит и понимает. Два дня назад на воздушном празднике она наделала много шума. Я не хотел тебе рассказывать, но она проделала смертельный номер. Запросто могла разбиться. Вышла из «штопора» всего в пятидесяти футах от земли, дурочка! Я там чуть с ума не сошел. А она это проделала не моргнув глазом, как и много других сумасшедших трюков. Она все выполнила безупречно. А он это видел.

— И у него она тоже будет выполнять такие трюки?

— Нет, она будет испытывать самолеты и, может быть, ставить рекорды, если получится. Я читал контракт. Он выглядит вполне прилично. Но мне не хочется даже думать о том, что она может уехать. Я уверен, тебе это тоже не нравится.

Уна с трудом пыталась все это воспринять. Слишком уж много новостей за такое короткое время.

— А чего хочет сама Кэсси?

Они знали, что Кэсс должна принять решение до завтрашнего утра.

— Думаю, она хочет ехать. Она так и сказала. Вернее, она сказала, что будет решать сама.

— А ты что ответил?

— Я? — улыбнулся Пэт. — Я запретил ей ехать. Так же как когда–то запретил ей летать.

Уна улыбнулась в ответ:

— Да, но на нее это не подействовало. Наверное, и сейчас не подействует.

— Так как же нам себя вести?

Он обращался к жене за советом, так как доверял ее суждениям иногда даже больше, чем ему бы хотелось. Ее мнение было для Пэта очень важно, особенно в том, что касалось дочерей.

— Пусть поступает как хочет, Пэт. Она все равно так сделает. Но ей будет легче, если она почувствует, что может сама принимать решения. Она все равно вернется к нам, сколько бы самолетов ни испытала там, в Калифорнии. Она знает, как мы ее любим.

И они позвали дочь к себе в комнату. Уна предоставила Пэту сообщить Кэсси о том, к какому мнению они пришли.

— Мы с мамой хотим… — Пэт на секунду остановился, взглянул на Уну и продолжил: — …чтобы ты сама приняла решение. В любом случае мы тебя поддержим. Но если все–таки уедешь, смотри почаще приезжай домой.

Со слезами на глазах он обнял дочь. Она прижалась к отцу, целовала мать. Уна, не скрываясь, плакала.

— Спасибо! Спасибо вам… На такое нелегко решиться. — Кэсси снова обняла их обоих. Села в ногах кровати.

— Ну и как же ты поступишь? — спросила Уна.

Пэт не осмелился сам задать этот вопрос. Он догадывался, что собирается сделать дочь.

Кэсси кивнула. По телу ее прошла дрожь возбуждения.

— Я поеду.

Однако расставание оказалось тяжелее, чем она предполагала.

На следующее утро она встретилась с Десмондом Уильямсом и подписала контракт. Они сидели за кофе с гренками, но Кэсси так волновалась, что не могла есть. Он сообщил ей некоторые новые детали, настолько захватывающие, что Кэсси совсем растерялась. Они организуют ей перелет от Чикаго до Лос — Анджелеса. Квартира и машина ее уже ждут. У нее будет форменная одежда, целый гардероб… сопровождающие… компаньонка, если понадобится… коттедж в Малибу, которым она сможет пользоваться во время уик–эндов… персональный самолет, который она сможет использовать в любое время, когда захочет отправиться домой. И еще он описал самолеты, на которых она будет летать… Это были самолеты ее мечты.

Она должна приступить к работе через пять дней. В первый же день ей предстоят пресс–конференция, съемки рекламного фильма и испытательный полет на новом «старлифтере». Уильямс хотел, чтобы Кэсси показала всей Америке, что она умеет делать. Но прежде всего он хотел, чтобы она увидела удивительные возможности его самолетов. Поэтому первые две недели они проведут в основном в полетах. Он будет летать вместе с ней.

— Не могу поверить, — призналась девушка Билли.

Они грелись на солнце, лежа у дальней взлетной полосы.

— Да, тебе крупно повезло, — с завистью произнес парень, хотя сам он прекрасно чувствовал себя здесь и не имел ни малейшего желания возвращаться в Калифорнию.

— Через две недели приеду вас навестить, что бы ни случилось, — пообещала она.

Вечером накануне отъезда родители устроили большой обед в ее честь. Пришли все сестры с мужьями и детьми, Ник, Крис и Билли. Бобби, конечно, не пришел, хотя Кэсси видела его два дня назад на поминках Джима Брэдшоу. Он разговаривал с Пэгги и держал на руках одного из ее малышей.

Для Кэсси труднее всего оказалось расставание с Ником. Последние годы он один поддерживал ее во всем. Она не представляла себе, как сможет жить без него. Они провели этот последний вечер вместе.

На следующее утро все пришли проводить ее в аэропорт. Ник собирался доставить Кэсси в Чикаго на «веге». Девушка расцеловала мать и сестер. Подошла к отцу. У обоих в глазах стояли слезы. Пэт едва сдержался, чтобы не попросить ее остаться. Но он понимал, что этого делать нельзя. Они крепко обнялись.

— Спасибо, папа, — прошептала она ему в самое ухо.

— Будь осторожна, Кэсси. Думай о том, что делаешь. И ни на минуту не расслабляйся в этих шикарных самолетах. Они этого не прощают.

— Обещаю, папа.

— Хотелось бы верить. Знаю я тебя, барышня–пилот… — Он рассмеялся сквозь слезы и еще раз крепко прижал дочь к себе.

Взлетая, Кэсси видела, как машут с посадочной полосы Крис и Билли. Девушка тяжело вздохнула. Оказывается, уезжать из дома намного тяжелее, чем она себе представляла. Сейчас она думала лишь о тех, с кем расставалась. Обернулась, чтобы взглянуть на Ника, и на сердце стало еще тяжелее. Ей захотелось удержать в памяти каждую минуту, проведенную с ним.

— Тебе повезло, — заговорил Ник, чтобы отвлечь ее мысли от родных, которые все еще махали им вслед там, внизу. — Но ты это заслужила. Только не позволяй всяким городским ловкачам использовать себя.